Человеческая природа самое удивительное было то, что деревья не бежали, как следовало ожидать, им навстречу; как ни стремительно неслись Алиса и Королева, они не оставляли их позади

The Red Queen

Глава 1. ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ПРИРОДА

Самое удивительное было то, что деревья не бежали, как следовало ожидать, им навстречу; как ни стремительно неслись Алиса и Королева, они не оставляли их позади.

Если, к примеру, хирург ищет у пациента желудок, то он вряд ли ожидает, что у разных пациентов желудок будет располагаться в разных частях тела.

У всех людей есть желудок, у всех он примерно одинаковой формы и находится он в одном и том же месте.

Конечно же, существуют различия.

У одних есть проблемы с желудком, у других он маленького размер, у третьих он слегка деформирован.

Но эти различия ничтожны в сравнении со сходными чертами.

Ветеринар или мясник может поведать хирургу о еще большем разнообразии желудков: большой многокамерный желудок коровы; крошечный мышиный желудок; очень похожий на человеческий желудок свиньи.

Можно с уверенностью сказать, что существует такое понятие как типичный человеческий желудок, и он отличается от желудка у других живых существ.

Эта книга выдвигает предположение о том, что так же как и в случае с желудком, существует типичная человеческая природа.

Цель этой книги - найти ее. Как в случае с хирургом и желудком, психиатр может сделать основные предположения о человеческой природе, когда его пациент лежит на кушетке.

Он может предположить, что пациент знает, что значит любить, завидовать, доверять, думать, говорить, бояться, улыбаться, договариваться, сильно желать, мечтать, помнить, петь, спорить, лгать.

Даже если бы человек приехал из только что открытого континента, все заключения о его или ее внутреннем мире и природе остались бы достоверными.

Обитатели обнаруженного в 1930-х в Новой Гвинее племени, доселе полностью отрезанного от внешнего мира и даже не подозревавшего о его существовании, улыбались и хмурили брови точно так же, как и любой представитель западной цивилизации, несмотря на то, что пути их предков разошлись 100 000 лет назад. «Улыбка» бабуина представляет собой угрозу, улыбка человека – знак радости. Такова человеческая природа во всем мире. При этом факта культурного шока мы отрицать, конечно, не можем.

Суп из бараньих глаз, кивок головы в знак согласия, западное понятие частной жизни, ритуал обрезания, послеполуденная сиеста, религии, языки, разница в количестве улыбок между русским и американским официантами – существуют целые мириады частностей человеческой природы, так же как и общих мест. Существует целая наука, культурная антропология, которая занимается изучением культурных различий между людьми.

Но так легко воспринимать как должное то, что лежит в основе схожести всех представителей человечества.

Эта книга является исследованием природы человеческой натуры: ее темой является то, что невозможно понять человеческую

Поскольку секс был основным лейтмотивом нашей эволюции.

Почему секс? Разумеется, понятие человеческой природы не исчерпывается этим безумно популярным и приносящим столько проблем феноменом. Но воспроизведение является единственной целью человека, все остальное подчинено ей. Люди наследуют от предков способности выживать, есть, мыслить, говорить и т.д. Но самое главное – люди наследуют стремление размножаться. Только в этом случае человек может передать своим потомкам отличительные черты собственной природы; бездетным этого не дано. Следовательно, способности, увеличивавшие шансы человека на воспроизведение, передавались потомкам в первую очередь.

Можно с уверенностью говорить о том, что в нашей природе нет ничего, что не было бы уже подвергнуто тщательному «отбору» с целью предельно увеличить наши шансы на воспроизведение. Такое заявление выглядит довольно претенциозно. Ведь тем самым мы отрицаем свободу воли, выводим за скобки тех, кто предпочел провести жизнь в целомудрии, и представляем людей в образе эдаких роботов, запрограммированных исключительно на воспроизведение. Если до конца следовать этой теории, нам придется признать, что Моцарт и Шекспир в их творчестве были движимы исключительно сексом. Но при этом я не знаю ни одного другого способа развития человека кроме эволюционного, и нет никаких доказательств того, что существуют другие двигатели эволюции кроме конкурентного воспроизведения.

Характеристики, которые воспроизводятся, остаются; те, которые не воспроизводятся, - отмирают.

Способность воспроизведения – это то, что отличает живые существа от камней. Кроме того, подобная точка зрения совершенно не исключает понятий свободы воли или целомудрия.

Я считаю, что человечество процветает благодаря способности людей к инициативе и проявлению индивидуальных талантов. Но свобода воли возникла не из праздной прихоти, существует причина, по которой эволюция наделила наших предков способностью проявлять инициативу, и причина эта заключается в том, что свобода воли и инициатива являются средствами для удовлетворения амбиций, конкурентной борьбы со своими соплеменниками, оперативного решения насущных жизненных проблем, и в конце концов, для получения преимущества над другими людьми в отношении размножения и воспитания детей.

Таким образом, сама свобода воли нужна только в той мере, в которой она в итоге способствует размножению.

Можно взглянуть на это иначе: если студент блестяще проявляет себя во время учебного процесса, но проваливается на экзаменах - если, скажем, он просто падает без чувств от нервного напряжения при одной лишь мысли об экзамене - тогда все его блестящие знания не будут значить ровным счетом ничего, если его предмет оценивается единственным экзаменом в конце семестра.

Проводя аналогию, если животное прекрасно умеет выживать, обладает эффективным метаболизмом, имеет иммунитет ко всем заболеваниям, обучается быстрее своих конкурентов и доживает до почтенного возраста, но при этом бесплодно, то его более качественные гены оказываются просто недоступными для потомков.

все  может передаваться по наследству , за исключением бесплодия.

Ни один из ваших прямых предков 

Соответственно, если мы хотим понять, как эволюционировала человеческая природа, центральным объектом нашего изучения должно быть размножение, ведь именно репродуктивный успех является тем самым экзаменом, который должны сдать все человеческие гены, если они не хотят оказаться отсеянными естественным отбором. Таким образом, я буду пытаться доказать, что лишь немногие черты человеческой психологии и природы можно понять, не обращаясь к репродуктивной функции. Я начну непосредственно с полового размножения как такового.

Воспроизводство не является синонимом секса, существует много способов бесполого размножения.

Но половое размножение должно улучшать репродуктивный успех индивида, иначе секса бы не существовало. Я заканчиваю интеллектом, наиболее человеческой из всех характерных черт.

Все труднее понять, как люди стали такими умными, не принимая во внимание во внимание половую конкуренцию.

Что за секрет рассказал змей Еве? Что она может съесть яблоко? Чушь.

Это было эвфемизмом.

Запретным плодом являлось познание плотских утех, и об этом знали все, от Фомы Аквинского до Милтона.

Откуда они это узнали? Нигде в Книге Бытия нет даже малейшего намека на уравнение: запретный плод равняется греху равняется сексу.

Мы знаем, что это так, потому что только одна вещь может быть настолько важна для человечества.

Секс

ПРИРОДА И ВОСПИТАНИЕ

Он был первым из тех, кто осознал, что можно отказаться от идеи божественного происхождения видов, не отказываясь от теологического довода.

Каждое живое существо создано в некоторой степени бессознательно, с помощью избирательного размножения его собственных предков, таким образом, чтобы оно вписывалось в определенный образ жизни.

Человеческая природа была так заботливо сформирована естественным отбором для социальной, двуногой, изначально африканской человекоподобной обезьяны как человеческий желудок был сформирован для всеядной человекоподобной африканской обезьяны с пристрастием к мясу.

Эта отправная точка уже вызвала раздражение двух видов людей.

Тем, кто верит, что мир был создан за семь дней человеком с длинной бородой и что поэтому человеческая природа не могла быть сформирована отбором, а была создана исключительно Разумом, я только почтительно пожелаю хорошего дня.

Мы не найдем общий язык для спора, так как я разделяю немногие ваши предположения.

На тех же, кто заявляет, что человеческая природа не развивалась, а была создана de novo чем-то, что называется "культура", я смотрю с большей надеждой: я думаю, я могу убедить их, что наши взгляды сходны.

Человеческая природа - это продукт культуры, но культура также плод человеческой природы и обе они - результат эволюции.

Это не значит , что я  собираюсь утверждать, что это " все в наших генах.

"Это далеко не так.

Я решительно собираюсь оспорить представление о том, что все психологическое - чисто генетическое, и столь же решительно оспариваю предположение о том, что все универсально человеческое нетронуто генами.

Но наша культура не обязательно должна быть такой, какая она сейчас.

Человеческая культура могла бы быть гораздо более разнообразной и удивительной. Наши ближайшие родственники шимпанзе живут в промискуитетных сообществах, где самки ищут как можно больше половых партнеров, а самец убивает всех детенышей незнакомых самок, с которыми он не спаривался.

Нет человеческого общества, даже отдаленно походящего на этот своеобразный шаблон. Почему нет? Потому что природа человека отличается от природы шимпанзе. 
Если это так, то изучение человеческой природы должно иметь глубокую причастность к изучению истории, социологии, психологии, антропологии и политики.

Каждая из этих дисциплин пытается разобраться в поведении человека, а если общие черты, лежащие в основе человеческого поведения, являются продуктом эволюции, то жизненно важно понять, какими были эволюционные воздействия.

Но я постепенно осознал, что практически все социальные науки развиваются так, как будто 1859, года издания "Происхождения видов", никогда не было; делается это в некоторой степени умышленно, так как наука утверждает, что человеческая культура - это продукт нашей собственной свободной воли и изобретательности.

Она [наука] утверждает, что не общество является продуктом человеческой психологии, а наоборот.Это звучит весьма обоснованно и было бы замечательным для тех, кто верит в социальную инженерию, если бы было правдой, но это просто неправда. Человечество, конечно, морально свободно безгранично формировать и переделывать себя, но мы не делаем этого

Мы придерживаемся одной и той же, однообразно человеческой модели организации наших отношений. Если бы мы были более авантюрными, то существовали бы общества без любви, без амбиций, без сексуального желания, без брака, без искусства, без грамматики, без музыки, без улыбок, но с таким же количеством невообразимых нововведений, как в этом списке.

Были бы общества, в которых женщины убивают друг друга гораздо чаще, чем мужчины, в которых пожилые люди считаются более красивыми, чем двадцатилетние, в которых богатые не приобретают власть над другими, в которых люди не делают различий в пользу своих друзей и против незнакомцев, в которых родители не любят собственных детей. 

Законы против расизма действительно эффективны, поскольку один из самых привлекательных аспектов человеческой натуры - то, что люди просчитывают последствия своих действий. Но я говорю, что даже после тысячи лет строго навязываемых законов против расизма, мы не будем способны когда-то вдруг провозгласить проблему расовой дискриминации решенной и упразднить законы, будучи уверенными, что расовые предрассудки остались в прошлом.

Мы предполагаем, с полным на то правом, что русский - точно такой же человек после двух поколений жестокого тоталитаризма, каким был его дед до него.

Но почему тогда социальные науки развиваются, не принимая это во внимание, как будто человеческие натуры - продукты их обществ? 

Они верят, что эволюция продолжалась за счет накопления изменений, которые отдельные индивиды приобретали на протяжении их жизней.

Эта идея была наиболее ясно сформулирована Жаном-Батистом Ламарком, но Чарльз Дарвин иногда тоже ее использовал. Классический пример - сын кузнеца, возможно, от рождения унаследует приобретенные в течение жизни мускулы его отца. Теперь мы знаем, что ламаркизм не работает, потому что тела строятся так же, как пироги из рецептов, а не как архитектурные чертежи, и просто невозможно, изменив пирог, заложить информацию об изменениях обратно в рецепт. Первым логически обоснованным вызовом ламаркизму была работа немецкого последователя Дарвина по имени Август Вайсман, который начал публиковать свои идеи в 1880-х годах. Вайсман отметил некую особенность, присущую большинству существ, размножающихся половым путем. Их половые клетки - яйцеклетки и сперматозоиды - оставались отделенными от остальной части тела с момента их рождения. Он писал: "Я верю, что наследственность основана на том, что малая часть полезного вещества зародыша, зародышевой плазмы, остается неизменной в течение развития яйцеклетки в организме, и что эта часть зародышевой плазмы служит основой, из которой производятся половые клетки нового организма.

Таким образом, существует преемственность зародышевой плазмы от одного поколения к другому".

Другими словами, вы произошли не от вашей матери, но от ее яичника.

Ничто из происходившего с ее телом или разумом на протяжении жизни не могло повлиять на вашу природу (хотя это, конечно, могло повлиять на ваше развитие - яркий пример: ее зависимость от наркотиков или алкоголя могла вызвать у вас врожденные нарушения негенетического характера).

Вы рождаетесь свободные от греха.

Над Вайсманом при его жизни многие смеялись, а лишь немногие верили ему.

Но открытие гена и ДНК, из которой он состоит, а также шифра, хранящего информацию ДНК, полностью подтвердило его подозрение.

Зародышевая плазма хранится отдельно от тела.

Лишь в 70-х были осознаны все последствия этого.

Далее Ричард Доукинз из Оксфордского университета ввел точку зрения, что поскольку организмы не реплицируются сами по себе, а растут, в то время как гены сами реплицируются, из этого неизбежно следует, что организм является эволюционным транспортным средством для гена, а не наоборот.

Если гены заставляют организмы, в которых находятся, делать вещи, которые их увековечивают (как, например, есть, выживать, заниматься сексом, и помогать в воспитании детей), тогда эти гены сохранятся.

Таким образом, другие виды организмов исчезнут. Останутся только организмы, которые служат выживанию и закреплению генов. 

Все еще существенным, несмотря на Дарвина, было то, что описательная наука стала исследованием функции: различие крайне важно.

Так же, как ни одному инженеру не придет в голову описать автомобильный двигатель без ссылки на его прямую функцию (вращение колес), так и ни одному физиологу не придет в голову описывать желудок без ссылки на его назначение (переваривать пищу).

Но до, скажем, 1970 года, большинство исследователей поведения животных и практически все исследователи поведения человека ограничивались описанием полученных результатов без отсылки к функции.

Представление о мире, сосредоточенное на гене, изменило это навсегда.

К 1980 году ни одной детали животных ухаживаний не предавали значение, если она не могла быть объяснена с точки зрения селективного конкурса генов.

И к 1990 году, мысль о том, что люди были единственными животными, на которых эта логика не распространялась, начинает выглядеть все более абсурдно.

Если человек развил способность игнорировать свои эволюционные требования, то, должно быть, в этом было преимущество для его генов.

Поэтому даже освобождение от эволюции, которого мы столь наивно предполагаем, что добились, должно было само эволюционировать, потому что удовлетворяло требованиям репликации генов.

Мозг в моем черепе был приспособлен, чтобы использовать условия африканской саванны от 3 миллионов до 100 000 лет назад. Когда мои предки переселялись в Европу приблизительно 100 000 лет назад (я - белый европеец по происхождению), у них быстро развился ряд физиологических особенностей, приспособленных к лишенному солнца климату северных широт: бледную кожу, чтобы предотвратить рахит, бороды у мужчин и кровообращение, относительно стойкое к обморожению.

Мало что измененилось. Размер черепа, пропорции тела и зубы у меня почти такие же, какими они были у моих предов 100 000 лет назад, и почти такие же, как у племени Сан из южной Африки. И также мало причин полагать, что серое вещество в черепе сильно изменилось. Для начала, 100 000 лет - всего лишь три тысячи поколений, лишь мгновенье ока в эволюции, равносильное полутора дням в жизни бактерий.

Кроме того, еще совсем недавно жизнь европейца была по существу такой же, как жизнь африканца.

Оба добывали мясо и собирали растения.

Оба жили в социальных группах. У обоих были дети, зависящие от своих родителей до конца подросткового возраста. И использовали камень, кость, древесину и волокно, чтобы делать инструменты. Оба передавали мудрость со сложным языком.

Такие эволюционные новшества как сельское хозяйство, металл и письменность появились меньше чем триста поколений назад, слишком недавно, чтобы оставить значительный отпечаток на моем разуме.

Поэтому существует такая вещь как универсальная человеческая природа, общая для всех людей. Если бы потомки Homo erectus все еще жили в Китае, как было миллион лет назад, и если бы эти люди были столь же умными, как мы, то действительно можно было бы сказать, что они имеют другую, но все еще человеческую природу.

Они, вероятно, не вступали бы в длительные связи, которые мы называем браком, у них бы не существовало понятие романтической любви или участия отцов в заботе о потомстве.

У нас с ними могли бы быть очень интересные дискуссии по таким вопросам.

Но нет таких людей. Все мы -- одна близкая семья, одна маленькая раса современных людей Homo sapiens, которые жили в Африке до 100 000 лет назад, и у всех нас общая природа.

Так как человеческая натура везде одинакова, она заметно аналогична той, что была в прошлом. Пьесы Шекспира рассказывают о мотивах и затруднениях, о чувствах и персонажах, которые моментально узнаваемы.

Напыщенность Фальстафа, хитрость Яго, ревность Леонта, сила Розалинды и смятение Мальволио за последние четыреста лет не изменились.

Шекспир писал о той же самой человеческой природе, которую мы знаем сегодня.

Только его словарь (который обусловлен воспитанием, а не природой) устарел.

Когда я наблюдаю за Антонием и Клеопатрой, я вижу четырехсотлетнюю интерпретацию двухтысячелетней истории.

Мне даже не приходит в голову, что любовь тогда несколько отличалась от того, что она представляет теперь. Мне не нужно объяснять, почему Антоний попадает под очарование красавицы.

Как во времени, так и в пространстве, основные принципы нашей природы универсальны и характерно человечны.

ЛИЧНОСТЬ В ОБЩЕСТВЕ
Утверждая, что все люди одинаковы, что эта книга об их общей человеческой природе, я, теперь казалось бы, буду убеждать в обратном.

Но я себе не противоречу.

Люди являются личностями.

Все личности немного различаются.

Общества, которые относятся к составляющим их членам как к идентичным пешкам, скоро сталкиваются с проблемой.

Экономисты и социологи, полагающие, что люди будут как правило действовать в своих коллективных, а не частных интересах ("от каждого по способности, каждому по потребностям" против "каждый за себя") скоро поражались. То, что общество состоит из конкурирующих особей, так же несомненно, как и то, что торговцы на рынке конкурируют; фокусоом экономической и социальной теории является, и должен быть, индивид.

Так же как гены - единственная вещь, которая реплицируется, так же индивиды, не общества, являются транспортными средствами для генов.

И самой значительной угрозой репродуктивной судьбе является то, что лицо отдельного человека происходит от других людей.

Что замечательно в роде человеческом, так это то, что нет двух одинаковых людей.

Нет сыновей, в точности повторяющих своего отца; нет дочерей в точности, похожих на свою мать; ни один мужчина не является двойником своего брата, и ни одна женщина не является точной копией своей сестры - если, что редкость, они не пара однояйцовых близнецов.

Каждый идиот может быть отцом или матерью гения - и наоборот.

Каждое лицо и каждый набор отпечатков пальцев по сути уникален. Более того, эта уникальность заходит в людях дальше, чем в любом другом животном.

Тогда как каждый олень или каждый воробей полагается на собственные силы и делает все то, что делает любой олень или воробей, то же самое не верно для мужчины или женщины и не было верно в течение тысяч лет.

Каждый индивид - некоторого рода специалист, является ли он или она сварщиком, домохозяйкой, драматургом, или проституткой. В поведении, как и во внешности, каждая человеческая особь уникальна.

Как это может быть? Как может быть человеческая природа универсальной, видоспецифичной, когда каждый человек уникален? Решение этого парадокса заключено в процессе, известном как половое размножение.

Поскольку именно половой процесс смешивает вместе гены двух людей и отбрасывает половину смеси, таким образом гарантируя, что ни один ребенок в точности не похож ни на одного из своих родителей. А также именно половой процесс благодаря такому смешиванию заставляет все гены, в конечном счете, подключаться к пулу всего вида.

Половой процесс вызывает различия между людьми, но гарантирует, что эти различия никогда далеко не отклонятся от золотой середины всего вида.

Простое вычисление пояснит этот момент. У каждого человека есть двое родителей, четыре бабушки и дедушки, восемь прабабушек и прадедушек, шестнадцать пра-прабабушек и пра-прадедушек, и так далее. Всего лишь тридцать поколений назад -- примерно

примерно в 1066 году нашей эры

-- у Вас было больше миллиарда прямых предков в одном поколении (2 в 30 степени). Постольку тогда во всем мире жило меньше миллиарда людей, многие из них были Вашими предками два или три раза.

Если, как у меня, у Вас британское происхождение, есть вероятность, что почти все несколько миллионов британцев, живших в 1066 году, включая короля Гарольда, Вильгельма Завоевателя, случайную служанку и самого скромного вассала (но исключая всех благонравных монахов и монахинь), являются Вашими прямыми предками. Это делает Вас многократным дальним родственником любого живущего ныне британца, кроме детей недавних иммигрантов. Все британцы произошли от одной группы людей, живших всего лишь тридцать поколений назад.

Неудивительно, что есть определенное единообразие человеческого вида (и любого другого, размножающегося половым способом).

Половое размножение навязывает его благодаря постоянному требованию разделять гены.

Если вернуться в более далекое прошлое, различные человеческие расы вскоре сливаются.

Немногим больше чем три тысячи поколений назад все наши предки жили в Африке, несколько миллионов простых охотников-собирателей с совершенно современной физилогией и психологией.