1.5. Работа с Ю.Д. Маслюковым
Еще не наступило время, когда порядочные люди могут безнаказанно служить родине.
(Робеспьер).
Смерть тех, кто творит бессмертные дела, всегда преждевременна.
(Плиний Младштй).
Юрий Дмитриевич – высококвалифицированный специалист, прекрасный руководитель, замечательный организатор производства, хороший начальник. Где бы ни работал, он создавал в коллективе творческую атмосферу. В его жизни было немало поворотов судьбы. В 1962—1979 гг работал инженером, начальником отдела, главным инженером Ижевского научно-исследовательского технологического института, главным инженером — заместителем директора филиала № 1 Ижевского машиностроительного завода, начальником Главного технического управления Министерства оборонной промышленности СССР. В 1979—1985 гг— он заместитель министра оборонной промышленности СССР, первый заместитель Председателя Госплана СССР. В 1985—1990 гг — заместитель, первый заместитель Председателя Совета Министров СССР, Председатель Госплана СССР. В 1991 году — заместитель Председателя Кабинета Министров СССР, председатель Государственной военно-промышленной комиссии Кабинета Министров СССР. С июля по август 1998 года — министр промышленности и торговли Российской Федерации. В 1998—1999 годах - первый заместитель Председателя Правительства России. В 1986—1991 годах член ЦК КПСС, кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС (1988—1989), член Политбюро ЦК КПСС (1989—1990). Депутат Верховного Совета СССР 11 созыва (1984—1989), депутат Госдумы России со второго по пятый созывы (1995—2010). В 1992 году он учредил Институт оборонных исследований и руководил им до 1995 года. Был генеральным директором АО «Югтрастинвест». В 1995 году возглавил Комитет по экономической политике Государственной Думы России. В 2000 году стал председателем Комитета Государственной Думы по промышленности, строительству и наукоёмким технологиям. В том же году избран председателем Союза производителей нефтегазового оборудования. С декабря 2003 года - член Комитета по бюджету и налогам, а с 2007 г председатель Комитета по промышленности Государственной Думы. В 1986 году, когда грянула чернобыльская трагедия, Маслюков и другие члены Совмина по очереди возглавляли в зоне бедствия так называемый сменный состав специальной комиссии по ликвидации последствий взрыва. Такие сменные дежурства велись в зоне вплоть до осени 1986 года, когда радиационная обстановка более или менее стабилизировалась.
С Юрием Дмитриевичем я познакомился следующим образом. В 1988 году мне позвонили из секретариата председателя Госплана СССР и сказали, что со мной хочет встретиться Маслюков Ю.Д. На встрече шел разговор о причинах снижающейся эффективности АПК и мерах по активизации работы отраслей комплекса. С моими предложениями по обеспечению пропорциональности между производством, хранением и переработкой сельскохозяйственной продукции, совершенствованию экономических отношений между отраслями и сферами АПК, изменению методов оценки работы сельскохозяйственных предприятий и др. Ю.Д. в принципе был согласен. Маслюков предложил перейти на работу в Госплан. С работой я был уже знаком. Появилась возможность публиковаться. Ведь в ЦК этого делать не разрешалось. От меня требовали писать для других. За пять с лишним лет работы в ЦК я не опубликовал ни одной статьи, хотя работал как вол. А хотелось быть настоящим ученым. Ведь какой ты ученый если не публикуешься. Это что-то вроде евнуха в науке. К сожалению, сегодня в России стало много таких евнухов. И вот в июне 1988 года я снова в Госплане СССР, сначала заместителем, потом первым заместителем начальника сводного отдела агропромышленного комплекса, а с апреля 1990 г. – экономическим советником Госплана СССР. Будучи первым заместителем стал привлекаться Маслюковым для написания докладов, выступлений, готовить предложения по совершенствованию системы управления агропромышленным комплексом. Запомнился доклад на совещании в ЦК КПСС по вопросам совершенствования системы управления АПК. Тогда с докладами выступали Председатель Госагропрома Мураховский, Маслюков и Председатель Комитета по науке и технике Марчук. Я присутствовал на этом совещании. Горбачеву доклад председателя Госплана понравился. По ходу выступления Генсек пару раз бросил фразу вроде: «Наконец то Госплан повернулся лицом к сельскому хозяйству». На ближайшей коллегии Маслюков поблагодарил меня за доклад, сказал, что он произвел хорошее впечатление на аудиторию и особенно на Горбачева. И действительно на совещании выступающие ссылались только на доклад Маслюкова и практически ни слова не было сказано о других докладчиках. После этого мне было предложено занять должность экономического советника Госплана. Я отказался, но мне все чаще давались поручения, не связанные с работой сводного отдела АПК.
Когда Литва начала бузить по поводу выхода из Советского Союза, Юрий Дмитриевич пригласил и меня полететь в Вильнюс. Запомнилась его встреча с литовскими руководителями, политтехнологами и СМИ. Собралось много народу. Руководство республики и Маслюков вошли в президиум со служебного входа. Из зала понеслись крики: Маслюков – вон из президиума, мы тебя не выбирали. Юрий Дмитриевич спустился в зал и сел в первом ряду. Руководители республики стали просить его подняться в президиум. Ему предоставили слово и он вошел на трибуну. Можно себе представить его состояние после такого приема разъяренной публики. Ему было задано множество каверзных вопросов, на которые он отвечал, как всегода, аргументированно и содержательно, показал себя авторитетным политиком, прекрасно владеющим экономической ситуацией в стране, рьяным защитником государственных интересов. После этой поездки я еще больше зауважал Юрия Дмитриевича и в один из вечеров после очередного разбора наших поездок по республике, я согласился с предложением перейти на новое место работы.
В мае 1991 года Юрий Дмитриевич пригласил своих советников и сказал, что в 16 часов все члены правительства встречаются у Н.Рыжкова, где будет обсуждаться вопрос об отставке всего состава правительства и как он выразился надо «не просто уйти, а хлопнуть дверью так, чтобы она слетела с крючьев, вывести Горбачева на чистую воду, рассказать депутатам Верховного Совета СССР как он сдает Западу одну позицию за другой, разваливает страну, экономику, Союз, армию. Поэтому, мол, нужно подготовить обстоятельный доклад для Н.Рыжкова, либо статью в «Правду» (если Горбачев на заседании Верховного Совета не предоставит слово Рыжкову). Уезжая в Совмин, Маслюков просил управляющего делами Госплана, меня и еще одного советника обязательно дождаться его возвращения. Вернулся он уже в 10-м часу вечера. С ходу обругал Н.Рыжкова, сказал, что ничего не нужно писать. А затем рассказал, что же произошло. Члены правительства обсудили детали подачи в отставку всего состава правительства, намечен план действия, в т.ч. и план доклада (статьи). Когда уже собирались разъезжаться, раздается звонок. Рыжков снимает трубку и слышит голос Горбачева: «Ну что, заседание «Совета Богов» закончилось, все вопросы решили?». Рыжков в недоумении, что-то сказал в ответ. Тогда, говорит Горбачев, - приезжайте ко мне всем составом. Горбачев начал с упреков. Вот, дескать, я создал команду единомышленников, работали рука об руку, вроде понимали друг друга, а сейчас, в самый ответственный период перестройки, Вы меня оставляете. С кем же я буду работать? Кто то сказал, что Генсек в основном слушается Явлинского, и не реагирует на решения правительства. Горбачев заявил, что если вы будете так себя вести, то хочешь не хочешь придется обращаться к Явлинскому. И все в том же духе. Когда кто-то пытался ему возразить, он прерывал и снова о том, что вы уходите потому, что боитесь ответственности. А ведь мы уже сработались. Уговаривал, обещал, что все устаканется, станет на свои места. И Рыжков согласился не подавать в отставку. По поводу чего и чертыхался Маслюков, когда вернулся в Госплан.
Он говорил: «Уж сколько раз мы убеждались, что Горбачев не держит слово, беспардонно обращается с членами Политбюро, третирует Рыжкова». Горбачев никому не давал дороги, опасался роста популярности кого-либо из его окружения. После поездки Рыжкова в Спитак в связи с землетрясением в Армении стал видеть в нем личного соперника и противника. Этого он не прощал. Постоянно его третировал. В 1991 г Николай Рыжков попал в больницу с инфарктом. В конечном итоге Горбачев освободил его от работы под видом болезни.
После отставки Рыжкова, как рассказывал Маслюков, позвонил ему Горбачев и предложил пост Председателя Правительства. Маслюков не принимал тогдашнюю поспешную реорганизацию исполнительной власти. Он не рвался к власти, а потому отказался от предложенной должности. Горбачев не мог и представить себе, как это можно отказаться от власти. Поэтому он сказал: «Не набивай себе цену», – и положил трубку. Через несколько дней – снова звонок: «Ну, ты подготовил тронную речь на Верховном Совете по поводу твоего утверждения Председателем Правительства. Учти, ты идешь без альтернативы». Маслюков ему отвечает, «я же Вам сказал, что отказываюсь от этой должности». Горбачев в ответ: «Тогда приезжай ко мне». При встрече Горбачев грубо сказал, «что ты кочевряжишься». Маслюков назвал причины, которые не позволяют ему принять предложение. Первая – президент по существу превратил Совет Министров в отдел при президенте, переключил все важнейшие вопросы, которые должны решаться в правительстве, на себя. Кабинет Министров по существу должен заниматься лишь текущими вопросами. Аппарат управления Президента и правительства общий, как и все технологические службы. Председатель Правительства в таких условиях не может решать серьезные вопросы. Мальчиком на побегушках он не хочет быть и не будет. «Я бы мог Вас убедить, – сказал Маслюков, - и проводить обоснованную экономическую стратегию. Но беда в том, что Вы флюгер и это вторая причина из-за которой я отказываюсь от поста председателя Правительства. У Вас хватает постоянства до прихода следующего сладкоголосого посетителя. А это значит, что Вы будете своим непостоянством лихорадить Совмин – сегодня одно, завтра другое, а ответственность будет лежать на премьере. В таких условиях эффективно руководить правительством нельзя».
Юрий Дмитриевич заметил, что категорически не согласен с президентской программой реформ, которая является соглашательской. Сегодня страна переходит на рыночные отношения. Премьером должен быть крупный ученый – экономист, а я оборонщик. После этого Горбачев сказал: «Тогда тебе и в Госплане делать нечего». Маслюков на это ответил: «Да я уже распрощался со своими коллегами». Действительно, дня за два до этой встрече Юрий Дмитриевич собрал членов Коллегии и попрощался с ними. В заключении сказал, что мог бы порекомендовать президенту на пост председателя молодого заместителя председателя, но в ближайшее время отношения с президентом окончательно испортятся. Горбачев, чтобы уязвить Маслюкова, сказал чтобы он оставил надежду на получение приличного поста. Маслюков ответил, что найдет себе работу и без его помощи. Дальше события развивались следующим образом. Поскольку Горбачев еще ранее направил в Верховный Совет представление на Маслюкова, его пригласили на заседание, где он передал разговор с президентом и объяснил причины отказа занять должность председателя правительства. Верховный Совет СССР предложил ему должность заместителя председателя Правительства Совета Министров СССР по оборонке, вместо Силаева, которого отправили в отставку. Его подобрал Ельцин в качестве Премьер-министра России. Юрий Дмитриевич предложил мне последовать за ним, возглавить в правительстве отдел по конверсии, связанной с АПК. Но меня уже ждали в ВАСХНИЛе, где я был избран академиком-секретарем отделения экономики.
В 1995 году Маслюков был избран в Госдуму по общепартийным спискам КПРФ и возглавил думский комитет по экономической политике. К нему зачастили иностранные делегации. Их представители все время волновались, не тащат ли «красные» Россию назад, в СССР, и часто задавали Маслюкову вопрос, какие он принимает законы. В 1998 году Маслюков согласился возглавить Министерство промышленности и торговли в правительстве Кириенко. Тогда наши продажные СМИ, подконтрольные Гусинскому и Березовскому поднялся большой переполох. Поборники демократии завопили: Маслюков представлялся им ретроградом, которому была отведена роль могильщика рыночных реформ. Дескать, как может человек, всю жизнь планировавший социалистические пятилетки, разбираться в сложных хитросплетениях новейшей российской экономики? Они не задавали вопроса, как Чубайс, который никогда не управлял и тремя курицами, может руководить целой страной. А Маслюков едва переступил порог Дома правительства, сразу же потребовал у Кириенко переподчинения ВПК Министерству промышленности и торговли. Но, проработав два месяца понял, что при «хунвейбинах» во власти, к тому же окруженной множеством западных советчиков, не сможет повернуть экономику страны в нужном направлении и вышел из правительства.
К концу 90-х годов бездарные реформаторы разваливали страну: быстро сокращалось производство, тысячи предприятий останавливались, миллионы россиян оказались без работы и без средств существования. Всеобщий хаос выдавался за торжество «свободы» и «демократии», российским народам на погибель, а авантюристам, жаждущим политической карьеры, на процветание, врагам России на торжество. Другого от бездарных руководителей и не следовало ожидать. Маслюков с болью в сердце говорил: «Мы видим, как разбазаривается наше национальное богатство, растаскивается страна. Я не говорю о прямом растаскивании, которое имеет место и которое подлежит расследованию и наказанию. Но ведь отсутствие программы преобразования, совершенствования производства – это недоразвитость, дебильность». Все идет самотеком. Никто не занимался восстанавлением промышленного и сельскохозяйственного производства, освоением новых видов продукции. Олигархи не хотят вкладывать награбившие капиталы, не хотят рисковать ими. Таков итог отсутствия государства в российском государстве. Он постоянно заявлял, что экономика должна быть управляемой, правила «игры» должны вселять предпринимателю уверенность в завтрашнем дне, побуждать его к наращиванию объемов производства, надеяться на получение заслуженной прибыли. Возглавляя думский комитет по экономической промышленности и предпринимательству, он свою идею стремился воплотить в предлагаемых им законопроектах. Но ельцинская команда «рубила» на корню предложения коммуниста, пока 17 августа 1998г в стране не грянул дефолт.
Наступил паралич банковской системы, перестали проходить платежи, были остановлены выплаты по внешним долгам, «заморожены» внутренние долги, которые накопились перед покупателями государственных краткосрочных облигаций (ГКО), началось падение рубля, валютный курс сократился с 6,2 рубля за долл. до 28 руб. Вкладчики побежали за своими деньгами. Началась паника. Банковская система понесла тяжелые потери. Но больше всего пострадали рядовые граждане. Цены резко ползли вверх. Только в августе – сентябре 1998 года они выросли в 3-4 раза.
Доверие населения к правительству было окончательно подорвано. Транспорт оказался на грани остановки, был сорван северный завоз продуктов питания и горючего, началось национально-территориальное размежевание народов. Ельцин и его окружение находились в растерянности и не знали, что делать. Высшие чиновники хорошо поднаторели на разворовывании государственной собственности и казны, совершенно были беспомощны при решении серьезных государственных проблем. Кабинет С.Кириенко был отправлен в отставку. Слова реформатор, демократ стали ругательными. Дефолт – несмываемый позор для страны и ее народа. Несмотря на патологическое неприятие либеральными демократами коммунистов, политические евнухи поняли, что без Маслюкова им не обойтись. Было предложено пригласить для устранения дефолта бывшего председателя Госплана СССР. В приемной президента Юрий Дмитриевич встретился с женщиной, которая просила его не отказываться от предложения Бориса Николаевича, это мол очень огорчит его. Маслюков спросил шедшего навстречу Волошина что эта за м...да Ивановна, тот сказал, что – Татьяна Дьяченко. Юрий Дмитриевич категорически отказался от должности премьера.
Как видим это было уже второе предложение занять пост председателя правительства. На этот раз причины отказа были иные. Маслюков заявил, что продажные политики и так называемые независимые СМИ не дадут ему работать, но согласился быть первым вице-премьером, ответственным за экономический блок, при условии, что правительство возглавит Е.М.Примаков, вызывавший меньшую аллергию в либеральных кругах. На том и порешили. Примаков – Маслюков, знатоки, практики и патриотиоты, взялись вытаскивать страну из трясины. Они знали, что нужно делать для преодоления дефолта. Ю.Д.Маслюков сразу же собрал помощников и объявил, что времени у них не более полугода. «Как только мы ликвидируем последствия дефолта и стабилизируем ситуацию, надобность в нас отпадет, и Борька сразу же отправит нас в отставку». Срочно были приняты меры по спасению банков и других финансовых учреждений. Были приглашены главы государственных и частных нефтяных компаний. Им даны жесткие указания организовать завоз топлива в северные регионы. Маслюков пообещал расплатиться лишь тогда, когда у государства появятся деньги, что и спасло огромные территории Севера, Сибири и Дальнего Востока от голода и замерзания. Своим волевым решением он затормозил тарифы на продукцию и услуги естественных монополий на преддефолтовском уровне, вызвал руководителей монополий: Вяхирева, Чубайса, Савельева, Аксенено и запретил им повышать цены и тарифы.
В считанные месяцы Россия ожила. Уже в декабре 1998г впервые за все годы реформ был зафиксирован рост экономики. И это практически при нулевых золотовалютных резервах Центрального банка и мировой цене нефти в 8 долларов за баррель, общей сумме внешних долгов в сумме 140 млрд. долл., из которых 17,5 млрд. страна должна выплатить в 1999 году. Когда об этом было объявлено, продажные журналисты просто издевались над руководством правительства. Особенно доставалось Ю.Маслюкову, выискивался любой повод, чтобы высказать в его адрес какую–нибудь гадость. Его упрекали в плохом управлении экономикой страны, за неэффективные переговоры с МВФ о реструктуризации наших долгов этой организации, ранее наделанных Чубайсом и другими гайдарообразными реформаторами, его ругали за то, что он имеет слишком большую (170 кв. м.) квартиру.
В январе 1999г российская делегация во главе с Маслюковым приехала в США на переговоры с руководством МВФ и Мирового банка. Маслюков заранее договорился встретиться с заместителем министра финансов США Саммерсом. Как говорится в книге А.Сурикова, Р.Саидова и В.Фалина «На обломках империи»: «Саммерс вел себя нагло, пытался Маслюкова учить жизни. Юрий Дмитриевич какое-то время слушал, а потом встал и молча вышел. Саммерс, привыкший, что все иностранцы – просители денег перед ним пресмыкаются, не ожидал такого. При последующих встречах с Маслюковым Саммерс уже не позволял себе хамить. Зам Госсекретаря США Тэлботт – личный друг Клинтона, пригласил Маслюкова в госдепартамент на деловой завтрак. На встрече Тэлботт говорил, что долг МВФ, видимо, не будет рефинансирован, намекая на принятие неких политических и экономических уступок, которые делались предыдущими правительствами. Маслюков спокойно выслушал и сказал, что правительтво России и без согласования с кем бы то ни было примет те решения, которые сочтет необходимым. «Услышав такое, – пишет А.Суриков, – Тэлботт чуть было не подавился. Оставшую часть завтрака он молчал. А когда все встали и уже сняли с вешалки верхнюю одежду, он подошел к Маслюкову и на ломаном русском языке попросил зайти к нему в кабинет переговорить один на один». Своим помощникам Маслюков сказал, что договоримся мы обязательно. Куда им деваться. Американцы пытались для достижения соглашения с МВФ заставить Россию пойти на уступки в таких не связанных с экономикой вопросах, как Югославия, Ирак, Иран и экспортный контроль. Примаков – Маслюков не пошли на это. Российские СМИ, подконтрольные Гусинскому и Березовскому, да и вся либеральная пресса, развернули скоординированную с американским посольством в Москве истерическую компанию, обвиняя правительство в якобы неспособности представить «мировому сообществу» вменяемую экономическую программу. Купленные западом СМИ, в частности главный редактор Независимой газета В.Третьяков, конечно, умалчивали о выдвинутых Западом политических требованиях.
В феврале Ю.Маслюков принял участие в заседании совета министров финансов и глав национальных банков стран "большой семерки". Комментируя итоги своего визита в Бонн, он заявил, что западные государства готовы поддержать Россию, но лишь после согласования позиций Москвы и МВФ. В ходе боннской встречи российская сторона затронула вопрос о возможности "списания" части долгов СССР. Министры финансов и председатели национальных банков стран "семерки" "приняли этот вопрос к размышлению". Как и предполагал первый вице - премьер, в течение марта завершить основной этап переговоров, а в апреле выйти на подписание соглашения о рефинансировании российских долгов МВФ". В апреле 1999г в Вашингтоне необходимые соглашения с МВФ и Мировым банком были достигнуты и подписаны. Окружение Маслюкова были очень рады. Предложили большое дело отпраздновать в ресторане. Но Маслюков охладил их пыл, сказав, что Борька нам точно не простит, за то, что у нас все получилось. Так что настраивайтесь на скорую отставку, уйти мы должны достойно. Вскоре действительно Борька отправил правительство в отставку. Их место заняли такие же либералы, которые довели страну до дефолта. «Снова все покатилось по пути катастроф, войн, взрывов, терактов, развала экономики, производства, продажности, лжи, предательства».11 И это в то время, когда цены на энергоносители стали расти как на дрожжах, страна захлебывалась от нефтедолларов.
В Думе Маслюков запомнился тем, что умел без внешнего хамства, но довольно жестко ставить людей на место. Адриан Пузановский, депутат Госдумы, рассказал такую историю. На одной из рабочих групп по обсуждению бюджета, на которой собрались представители двух комитетов - по экономической политике и бюджету - заместитель председателя последнего
Г. Кулик вспылил. Дескать, бюджет - тема тонкая, а поскольку здесь сидят представители данного комитета, которые лучше владеют ситуацией, пусть они и выступают. Маслюков поглядел на Кулика поверх очков и сказал: "Если бы речь шла о МТС или об искусственном осеменении, я бы согласился. А коли мы обсуждаем реальный сектор, то позвольте больше говорить нашему комитету, а сами извольте слушать".
В одном из последних своих выступлений в Госдуме он сказал, что поставленные президентом правильные задачи не имеют шансов быть реализованными. Наоборот, и дальше будут продолжатся процессы деиндустриализации, деинтеллектуализации, деградации социальной сферы и окончательного превращения России в сырьевой придаток стран Запада и Востока. И лишь радикальное изменение экономического курса при решающей роли государства позволят исправить ситуацию, для чего следует осуществить:
- новую индустриализацию страны в соответствии с требованиями XXI века;
-национализацию всех стратегически важных отраслей экономики;
- восстановление системы государственного управления и планирования;
- отказаться от вступления страны в ВТО на данном этапе, действенная защита внутреннего рынка и отечественного товаропроизводителя от недобросовестной конкуренции из-за рубежа;
- сократить нынешнюю гигантскую пропасть в уровне доходов между богатыми и бедными через создание новой, более совершенной налоговой системы.
Меры, конечно, являются для нынешней власти жесткими и непопулярными, но другого пути нет. Либо они будут реализованы, либо страну с неизбежностью ждет окончательная деградация промышленности, сельского хозяйства и социальной сферы, катастрофическое обнищание населения и, в конечном счете, экономическая регионализация, а затем и политический распад Российской Федерации. Сегодня нельзя даже представить ни одну высокоразвитую капиталистическую страну, где бы рынок существовал без всякого вмешательства государства. А наши демократы: Кудрины, Чубайсы, Ясины и прочие, как говорят шведы, вещают о невмешательстве государства в экономику. Абсолютизация «невидимой руки рынка» - большая глупость и на Западе, который вбросил нам эту бездумную концепцию в 80-е годы. Ни одна страна так не живет. А мы ее сделали руководством к действию.12
Из сказанного можно сделать вывод: «Не везет России на умных реформаторов». Если бы правительство Примакова – Маслюкова поработало хотя бы еще 5 лет, не находилась бы ныне наша промышленность и сельское хозяйство в таком развале, да и экономика в целом была бы совершенно иной, не зависимой как сейчас от того, что происходит в ведущих странах мира, от спроса на энергоресурсы и цен на них. Эпизод с Маслюковым напомнил мне реформатора М.Сперанского. Ему царь поручил составить план преобразований. Начал он их с административной реформы. В своем дневнике он написал: «Почему все созданное природой столь совершенно? Потому что она готовила их во тьме молчания, согласовывала все их части и не выпускала на свет, пока не наделяла внутренней животворной силой. Такие же способы надо употреблять и для земных царств». В России, как правило, много болтовни о предстоящих свершениях и мало практических дел. Сколько за годы президентства Путина было сказано хороших слов о развитии нашей экономик, о необходимости структурной перестройки, модернизации, экономии энергоресурсов, производительности труда. Но где же результаты?
По идее Сперанского было образовано 8 министерств, утверждалось разделение властей на законодательную, административную и судебную. Он писал царю: «Полномочия и ответственность – вот кредо реформ, а главный предмет их состоит в том, чтобы правление, доселе самовластное, было основано на законах. По его совету царь издает два указа: «О придворных званиях» и «Об экзаменах на чин», вызвавших дикую ярость как высшего дворянства, так и всей чиновничьей рати. Сперанский понимал, что необразованные, не знающие дела люди не могут плодотворно управлять делами. Для высшей знати указ «принял размеры настоящей политической катастрофы», ропот был такой будто отечеству грозила гибель вроде нового нашествия Батыя, а Сперанского обвинили «в революционных замыслах». А ведь всего то и хотел Сперанский наполнить органы управления грамотными и ответственными людьми. Он подсказал Александру и идею создания лицея для подготовки высших должностных лиц. В тот период одной из острейших проблем были финансы. Бюджет на 1810 г. представлял следующую картину: 125 млн. руб. дохода, 230 млн. расходов, 570 млн. долга. Царь повелел Сперанскому «составить определенный и твердый план финансов». Михаил Михайлович через два месяца представил царю доклад на 238 стр. В результате реализации его предложений уже в 1811 г дефицит бюджета сократился до 6 млн. а доходы возросли до 300 млн. руб. Не мешало бы и сегодняшней власти прислушаться к предложениям Сперанского по части подбора высококлассных специалистов управленцев, а не держать на высоких постах двоечников.
Бонапарт вынудил Александра присоединиться к Континентальной блокаде Англии. Вся Европа была под властью Наполеона, а русская армия потерпела тяжкие поражения. В этих условиях некуда было деваться. Когда подписывалось соглашение по предложению Сперанского Россия обязывалась «не принимать в свои порты суда под английским флагом», но там не было сказано о судах, перевозивших английские товары, то есть для судов под флагом нейтральных стран запрет не действовал. Наполеон был в бешенстве, не зря он во время свидания в Эрфурте предложил Александру: «Ваше величество, не поменяете ли вы господина Сперанского на какое-нибудь королевство в Европе?» Мощный натиск клеветы на Сперанского продолжался, и несмотря на то, что император ни минуты не верил этим наветам, 17 марта 1812 г. Государственного секретаря, действительного тайного советника отправили в ссылку сначала в Нижний Новгород, а потом в Пермь.
1 апреля 2010 года Юрия Дмитриевича не стало. В день похорон проститься с ним приехало большое количество не только москвичей но и уважающих его людей из других регионов страны. Много было директоров оборонных предприятий, друзей по работе. С траурными речами выступили: Зюганов, Примаков, Степашин, Рыжков, Жуков, Полозков и др. Все говорили о нем как о человеке высокого нравственного долга, истинном патриоте, как о человеке, который честным трудом служил интересам своего народа. Будучи депутатом Госдумы, он вскрывал язвы нового криминального строя, боролся со злом, показывал несправедливость. Е.Примаков сказал, что это именно ему мы обязаны, что дефолт 1998 года был преодален успешно и в короткие сроки, это ему, возглавлявшему финансово-экономический блок правительства, мы обязаны тому, что уже через два месяца впервые за многие годы реформ спад производства не только приостановился, но и начался его рост. По поводу смерти Юрия Дмитриевича можно сказать словами Плиния Младшего, что смерть тех, кто творит бессмертные дела, всегда преждевременна. Юрий Дмитриевич совершил много доброго для Российского государства.
|