Некоторые особенности взаимодействия спецслужб
Разведка выполняет вспомогательные функции для исполнительной власти. Взаимодействие спецслужб разных стран должно быть организовано на решениях высшего руководства этих стран относительно общих задач. При этом должны быть сформулированы цели и направления деятельности, конкретизированы силы и средства спецслужб, которые используются в решении общих задач.
Часто неудачи, связанные с попытками наладить диалог между национальными разведсообществами, происходят из-за недоверия политических элит друг другу. «Все разведки, даже союзных государств, очень неохотно делятся своей информацией. Они открывают свои секреты только в случае крайней необходимости. Но и в этом случае остается много бюрократических помех, мешающих тому, чтобы необходимая информация быстро и в нужном объеме дошла до адресата».
Несмотря на то что процесс взаимодействия все еще носит стихийный характер и часто зависит от ситуации (так, террористические акты являются явным катализатором развития процесса сотрудничества), можно говорить о том, что спецслужбы после завершения «холодной войны» столкнулись с неизбежностью сотрудничества. Особенности зависят от того, как организовано каждое национальное разведсообщество. Поэтому крайне важно создавать механизмы, которые были бы защищены от постороннего и несанкционированного вмешательства других ведомств.
Следующей особенностью является то, что страны Запада оказались более готовы к сотрудничеству в области разведки, чем весь остальной мир. Так, США воспроизвели для обмена данными о террористах ту же структуру, которая была создана после Второй мировой войны для глобальной сети радиошпионажа «Эшелон».
Взаимодействие спецслужб часто имеет объективные геополитические корни. 4 апреля 1993 г. в Алма-Ате руководители разведорганов стран СНГ подписали соглашение о сотрудничестве в области внешней разведки. В соответствии с ним разведслужбы этих республик отказались от ведения разведывательной деятельности в отношении друг друга и договорились обмениваться развединформацией по проблемам, затрагивающим их национальные интересы (многие считают, что этим Россия пыталась создать многостороннее разведсообщество при своей доминирующей роли). Однако спецслужбы стран Содружества так и остались замкнуты внутри пространства СНГ.
Специфика данного взаимодействия состоит в том, что между партнерами постоянно присутствует недоверие, поскольку даже такой процесс, как обмен развединформацией, может быть использован в корыстных целях. Во-первых, страны отбирают передаваемую информацию, чтобы она максимально соответствовала их интересам. Во-вторых, нет никакой гарантии от преднамеренной дезинформации, которая может происходить потому, что государствам выгоднее достигать своих национальных целей, придав им легитимность и обозначив дополнительных сторонников.
Одно из ограничений во взаимодействии спецслужб закладывается изначально, так как, во-первых, до сих пор главная форма сотрудничества разведок - двустороннее сотрудничество, а каждое двустороннее соглашение об обмене информации предполагает сохранение секретности полученной информации и непередачу ее третьей стороне.
Неравенство потенциалов и позиций также препятствует развитию отношений между разведками. Очевидно, например, что пока США занимают лидирующие позиции в мире, они:
* будут готовы к сотрудничеству только в тех областях, где им это выгодно;
* не будут жертвовать своим суверенитетом во имя соблюдения легитимных норм международного права.
Следующий аспект - это проблема защиты источника информации, так как доклад, подготовленный спецслужбой, чреват раскрытием источника, на котором он основывался, особенно если информация определенного рода известна узкому кругу лиц. Например, наличие в таком сообщении конфиденциальной информации из истории болезни высокопоставленного лица сокращает круг лиц, которые могли предоставить такую информацию до нескольких человек или прямо укажет на лечащего его доктора. Однако столетиями выработанная практика деятельности спецслужб предполагает многообразные формы зашифровки источников: от так называемой легализации оперативных данных до формализации передаваемых материалов. Проще говоря, это - дело техники и тактики спецслужб, и такая проблема вполне решаема на уровне воли и профессионализма.
В числе трудностей взаимодействия надо отметить финансовую сторону вопроса. Государства, которые затрачивают огромные средства на спецслужбы, не захотят просто так делиться информацией с теми, кто не представляет для них никакого интереса или не может ничего предложить взамен. Качество обмена информацией часто зависит от скорости передачи данных. Большая часть разведывательной информации представляет интерес, если она поступает к адресату вовремя. Это особенно характерно при проведении различных операций. Следовательно, для такого обмена необходимо наличие определенных каналов коммуникаций (в основном двусторонних) и политическая воля, чтобы не позволять бюрократическому аппарату затягивать с передачей информации подобного рода.
Ко всему вышеупомянутому следует добавить еще несколько проблем технического характера: лингвистические разночтения, отсутствие единых стандартов, несоответствие законов и существование культурных различий.
Практика взаимодействия спецслужб в начале XXI века
В июне 2004 г. США, Великобритания и Австралия объявили о создании глобальной антитеррористической сети. Ее задача - предотвращать акции террористических группировок типа «Аль-Каиды». Следует напомнить, что предложение о создании мирового антитеррористического союза поступило от российской стороны еще в 1997 г., так же, как и идея создания единой системы идентификации взрывчатых веществ. Однако они остались незамеченными.
Большинству стран стало понятно, что полноценный анализ террористических угроз, готовящихся с территории третьих стран, невозможен без сотрудничества со спецслужбами других государств. Однако разведсообщества не могут эффективно контактировать друг с другом, не создав для этого специальную инфраструктуру. Антитеррористические центры, куда обычно стекается информация со всего разведсообщества страны, станут «точками доступа» к информации для аналогичных центров других стран.
Первоначально предполагалась, что сеть будет включать три центра - Национальный контртеррористический центр США, британский Объединенный центр изучения терроризма и австралийский Национальный центр оценки угроз. Вскоре сеть была расширена за счет новозеландского и канадского центров. В перспективе такая сеть должна будет включать подобные центры всех стран, однако, маловероятно, что Соединенные Штаты пойдут на это, поскольку развитие этой структуры, по убеждению американских стратегов, должно быть подчинено их интересам.
Методы, которыми предполагается бороться с транснациональной террористической угрозой, должны опираться на межправительственное сотрудничество. Необходимо создание единого банка данных (с равным доступом для всех спецслужб) на все террористические организации, в котором находились бы материалы национальных спецслужб: цели, задачи террористов, методы выполнения заданий, руководящий состав, установочные данные на лиц, причастных к такой деятельности.
Большое значение для террористических организаций имеет финансирование, следовательно, оно становится важнейшим объектом пристального наблюдения. Резолюция Совета Безопасности ООН № 1267 легитимизировала на международном уровне начатое Соединенными Штатами «замораживание» счетов лиц и организаций, причастных к террористической деятельности. После 11 сентября 2001 г. только в США были заблокированы активы физических и юридических лиц (лидеров таких террористических организаций, как «Аль-Каида», ХАМАС, «Хезболлах» и др.) на общую сумму около 300 млн. долларов. Надо признать, что в масштабах борьбы с терроризмом эта цифра ничтожна. Ответственным шагом должна стать выработка способности одновременно преследовать террористов, разрушать их сети и ослаблять их психологическую мотивацию. Цель названных стратегий - снизить риск, исходящий от транснационального терроризма, до такой степени, чтобы рядовые граждане могли вести активную жизнедеятельность без страха подвергнуться внезапному нападению.
Разведывательные службы НАТО
Основополагающая функция НАТО, согласно Вашингтонскому договору, - коллективная оборона, однако сегодня эта функция отходит на второй план по сравнению с новыми задачами, которые альянс на протяжении последних 10 - 15 лет с известными трудностями для себя вырабатывает. Процесс самоидентификации НАТО в современных условиях в целом завершился на основе определения актуальных целей своего существования. Среди них - защита общих интересов от угроз в сфере безопасности, борьба с глобальными вызовами - распространением ОМУ, незаконной торговлей оружием, наркотиками, международным терроризмом и др.
При этом США делают акцент на необходимости эффективных ответов на новые угрозы и вызовы общей трансатлантической безопасности на ранней стадии, до распространения их на зону непосредственных интересов альянса. Таким образом выполняется другая задача - глобализация НАТО: расширение и переориентация функций за пределы традиционной зоны ответственности.
В 2003 г. в Североатлантическом альянсе в качестве составного элемента его руководящего аппарата было создано Управление безопасности (NATO Office of Security). В него вошли: Отдел по оценке безопасности политики альянса (аналитическое подразделение), Отдел по обеспечению безопасности и разведывательной деятельности (подразделение разведки) и Отдел по защите и безопасности (контрразведка). Само по себе создание новой наднациональной структуры стало знаменательным событием в истории НАТО, поскольку в течение более полувека альянс обходился силами национальных разведорганов стран-участниц. Процесс создания управления, кадровый состав и даже структура долгое время были полностью засекречены и лишь частично стали достоянием гласности в 2006 году.
Новая структура не является единственным разведорганом НАТО, поскольку существует Отдел разведки в международном военном штабе (Intelligence Office of the International Military Staff) и Объединенный разведывательный центр (создан в 2006 г.), которые занимаются сбором и обработкой информации, предоставляемой военными стран - членов альянса. Управление безопасности НАТО стало первым органом объединенной политической разведки, и это весьма важное обстоятельство, так как оно явилось первой негоризонтальной разведслужбой альянса. Не исключено, что этот орган будет развиваться пропорционально усилению России. По данным российских аналитиков разведки, Управление безопасности НАТО, равно как и органы военной разведки блока, ведут активный сбор разведданных по военному, экономическому потенциалу России и СНГ. При этом они ориентируются не только на свои силы, но и на силы национальных разведок, а также на довольно специфические структуры, официально заявляемые как неправительственные международные организации, занимающиеся якобы открытым сбором и анализом разнообразной информации по всем аспектам международной безопасности. В качестве примера таких организаций можно привести британскую аналитическую службу «Олтернатив фьючерс». Ярким примером подобных международных организаций, укомплектованных, как правило, выходцами из спецслужб разных стран, является «Мировая сеть безопасности» - World Security Network, имеющая широкую корреспондентскую сеть по всему миру и проявляющая особый интерес к России и СНГ. …
Разведсообщество Европейского Союза
Европейский Союз - это один из самых сложных политических организмов, который начал свое развитие вопреки правилам, установленным США и СССР в период «холодной войны». После Первой мировой войны Европа разделилась на множество государств, проводивших жесткую протекционистскую политику, которая оказывала сдерживающий эффект на интеграцию. После Второй мировой войны, страны Западной Европы окончательно осознали неэффективность предыдущей системы и при помощи США взяли курс на интеграцию и даже конвергенцию.
В качестве перспективной задачи ЕС провозглашается образование политического конфедеративного или федеративного объединения. Преобладают две концепции дальнейшего развития: франко-германская (больше интеграции - создание государства федеративного типа) или британская (больше независимости для национальных государств - меньше взаимозависимости).
Сегодня это содружество государств с единым экономическим пространством, каждое из которых имеет собственные органы управления (которые лишь до определенной степени подчиняются центральным), общую валюту, частично согласованное законодательство. Между странами существуют только административные границы, и каждая из них сохраняет свой государственный язык (ЕС - организация, которая официально не имеет единого языка и больше других организаций тратит на переводы). Существенные проблемы появились у ЕС в связи с вхождением в него новых членов из числа бывших государств Варшавского договора и бывших советских республик. Некоторые из них (прежде всего Польша и Чехия) все больше позиционируют себя как сателлиты США, а не ингредиенты «единой Европы», занимая порой деструктивную по отношению к интересам ЕС позицию по многим ключевым вопросам. Открытым остается и вопрос о единой европейской конституции.
В целом успешный интеграционный политический и экономический путь не привел к образованию единого разведсообщества ЕС. Национальные спецслужбы оказались прочнее национальных экономик и не торопятся прийти к «общему знаменателю», если не считать упоминавшееся сотрудничество в рамках НАТО.
Европейские эксперты выделяют две основные модели взаимодействия спецслужб: вертикальную и горизонтальную. Построение вертикальных структур потребует создание такого европейского агентства, которое возьмет на себя аналитические функции и станет центром, куда будет приходить информация, передаваемая из национальных спецслужб. Как это будет соотноситься с деятельностью разведогранов НАТО и насколько необходимы вообще разведывательные структуры Евросоюза, пока не ясно.
Горизонтальная координация, в свою очередь, ведет к построению сети, с помощью которой странам будет проще устанавливать как двусторонние, так и многосторонние контакты для обмена информацией. Таким образом, горизонтальное взаимодействие не предполагает институционализации отношений между участниками.
Вертикальная структура не является таковой в полном смысле слова, поскольку она не упраздняет горизонтальную: на практике оказывается, что эти модели существуют одновременно. Также вертикальное взаимодействие не служит обязательным условием для взаимодействия спецслужб, в то время как горизонтальные контакты являются основной формой сотрудничества. В НАТО, например, двусторонний обмен разведданными до сих пор является доминирующим видом. При проведении совместной операции в Косово в 99% случаев цели выбирались на основании информации, полученной из американских разведывательных источников.
Сегодня разведсообщество ЕС - это всего лишь совокупность разведсообществ стран-членов, и именно от них будет зависеть, насколько Европа продвинется на пути создания единой наднациональной разведслужбы. Ее прообразы уже существуют.…
В военно-политическом плане разведсообществам России, США и стран Европы следует не только обмениваться информацией (это происходит и сегодня), но и переходить к совместному ее анализу в целях предотвращения общих угроз. К этой работе весьма полезно подключить спецслужбы и других государств, в первую очередь Китая, Индии, Израиля. Ретроспективное расследование событий, предшествовавших террористическим актам 11 сентября 2001 г. убедительно свидетельствует о том, что международное сотрудничество спецслужб могло бы сделать немало для предотвращения трагедии. В равной степени нужно налаживать взаимовыгодное сотрудничество по другим направлениям: в борьбе с распространением ОМУ, незаконной торговлей оружием и наркотиками, торговлей людьми, предотвращении и минимизации ущерба от вооруженных конфликтов, климатических и техногенных катастроф. К сожалению, как было показано, национальные интересы и, более того, специфическое участие спецслужб ряда стран в инициации и обслуживании отдельных негативных процессов (таких как наркотрафик, торговля оружием и др.) существенно затрудняют налаживание сотрудничества. Специфика разведок такова, что они, обеспечивая интересы своего государства и определенных влиятельных сил, могут принимать участие в тех акциях, с которыми официально призваны бороться.
В настоящее время основная форма взаимодействия специальных ведомств - двустороннее сотрудничество. А главным препятствием является несовпадение национальных интересов и конкуренция между государствами.
С одной стороны, очевиден определенный прогресс во взаимоотношениях между секретными службами, который заключается в том, что они пытаются наладить кооперацию и обмен информацией. Однако с другой стороны, они показывают свою неготовность к совместной работе, выступая на стороне национальных государств, которые не хотят становиться чрезмерно взаимозависимыми и терять свой суверенитет. Таким образом, спецслужбы помогают странам оставаться в своих национальных границах, тем самым мешая борьбе с транснациональными угрозами безопасности. Однако в то же время они настолько адаптивны, что уже используют глобализацию в своих интересах.
Одно из противоречий XXI века заключается в том, что нарастание горизонтальных проблем сталкивается с вертикальными интересами национальных государств. Поскольку спецслужбы в большинстве случаев не являются самостоятельными субъектами политики, но обладают при этом уникальными специфическими возможностями, необходимо способствовать выработке доверия и сотрудничества на уровне правительств в целях реализации действительных изменений во взаимодействии спецслужб.
Печатается по: Барышев И.А., Семин Н.Л. О взаимодействии национальных спецслужб в борьбе с современными вызовами // США-Канада. Экономика, политика, культура. – 2008. – № 2. – C. 23-40. Режим доступа: http://www.ebiblioteka.ru/browse/doc/13571976.
Вопросы для самоконтроля:
-
Какое определение термина «разведка» дается в статье?
-
Что выступает в качестве субъектов разведки?
-
Что является главной задачей разведки любой страны?
-
Какие трудности в процессе взаимодействия разведслужб раскрывает автор статьи?
Поволоцкий Г.
Противоракетная оборона: альтернативный вариант
Во влиятельной американской газете «International Herald Tribune» появилась статья Теодора Постола, профессора Массачусетского технологического института, эксперта по вопросам технологий и национальной безопасности, посвященная возможности достижения российско-американского компромисса по вопросу создания так называемого третьего позиционного района ПРО в Чехии и Польше. Публикация привлекает к себе внимание хотя бы с той точки зрения, что это показатель поиска каких-то альтернативных подходов, компромиссов и новых путей, которые отражают стремление к налаживанию российско-американских отношений.
Автор статьи во многом солидаризируется с позицией по ПРО Президента России Д. Медведева, предложившего новому американскому Президенту Б. Обаме изменить планы предыдущей администрации США по созданию третьего позиционного района ПРО в Европе. Т. Постол отмечает, что зашедшие в тупик по данному вопросу российско-американские отношения могут остановить и осложнить процессы, связанные с сокращением вооружений, нанести непоправимый ущерб возобновлению в 2010 году Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), подтолкнуть руководство Ирана к шагам, направленным на обладание ядерным оружием, и внести раскол в и без того хрупкие трансатлантические отношения.
Известно, что Президент Б. Обама выразил свои сомнения в целесообразности возобновления усилий предыдущей администрации по созданию в Европе системы ПРО. Эффективность такой ПРО не доказана, она требует нескончаемых дополнительных ресурсов, сталкивается с проблемами, которые не могут быть решены сегодняшней наукой.
К счастью, по мнению Т. Постола, существует такая конструкция противоракетной обороны, которая сможет рассеять сомнения Б. Обамы и успокоит опасения России. При этом Т. Постол убежден, что «она действительно сможет парировать угрозу атаки баллистических ракет из Северной Кореи или Ирана, если такая угроза когда-либо возникнет». Именно такое предложение Т. Постол разработал и проанализировал с различными американскими и российскими экспертами. Сама предлагаемая идея проста. Система обороны будет сбивать иранские или северокорейские ракеты большой дальности в тот момент, когда они на низкой разгонной скорости покидают свои стартовые позиции. Т. Постол исходит из того, что в случае с КНДР и Ираном мир будет иметь дело с созданием этими странами средств ядерной доставки - межконтинентальных баллистических ракет (МБР) - первого поколения. Такие ракеты отличаются большим весом и большими размерами, а также низкими скоростями и длительным временем прохождения активного участка траектории. Они смогут взлетать только с хорошо известных стартовых позиций.
По мнению американского ученого, есть несколько условий эффективного функционирования альтернативной ПРО.
Во-первых, ракеты-перехватчики должны будут разгоняться до максимальной скорости (5 км/сек) за десять секунд и должны будут нести небольшой, но существенный боезаряд.
Во-вторых, они будут размещаться на беспилотных летательных аппаратах (БЛА), созданных по технологии самолета-«невидимки» «Стелс».
В-третьих, пять таких БЛА будут необходимы для поддержания постоянного патрулирования в течение продолжительных периодов времени.
В-четвертых, эту систему необходимо будет приводить в действие только тогда, когда спутники-шпионы и самолеты-разведчики подтвердят, что на стартовой позиции готовят МБР к пуску.
Как считает Т. Постол, альтернативную систему ПРО технологически возможно создать и она может быть разработана, построена и развернута вблизи областей, вызывающих озабоченность, в сравнительно короткие сроки, в отличие от провокационной, неосуществимой обороны, запланированной администрацией Д. Буша. При этом, как утверждает американский ученый, альтернативная ПРО не создаст угрозы для России или Китая. У этих государств гораздо больше ракет, и их стартовые позиции расположены на огромных площадях, так что подобная оборона практически будет не в состоянии поразить их. Кроме того, ее части могут быть разработаны в тандеме с Россией и управляться с ней совместно.
Специализированные и сфокусированные системы ПРО этого типа могут стать международным инструментом по избавлению мира от угрозы ядерного оружия. Ее, например, мог бы использовать Совет Безопасности Организации Объединенных Наций для развития международно-признанной концепции «зон, закрытых для полетов», чтобы подключать к ней пусковые зоны баллистических ракет большой дальности.
«Администрация Обамы должна изучить и рассмотреть предлагаемую концепцию ПРО как серьезную альтернативу тому опасному и бессмысленному пути, на которым мы были», - заключает Т. Постол.
Сергей Рябков - заместитель министра иностранных дел России: Склонен согласиться с некоторыми выводами известного американского исследователя Т. Постола. У новой администрации США не просматривается твердой приверженности курсу на размещение глобальной системы ПРО в ее европейском сегменте, то есть на объектах в Польше и Чехии, как это планировалось при администрации Дж. Буша. В позиции нынешней администрации США видно стремление учитывать как техническую и экономическую эффективность возможной противоракетной системы в Европе, так и развитие ситуации с иранской ядерной программой.
В своем выступлении в Праге Президент Б. Обама достаточно четко обозначил эти элементы своего подхода. Для нас это создает некий дополнительный политический контекст, который позволяет, в частности, развивать диалог с американской стороной по возможным параметрам сотрудничества в сфере противоракетной обороны.
Действительно, мы не думаем, что необходимо форсированное продвижение идеи создания ПРО как средства защиты от неких средств доставки, которые неизвестно когда появятся у Ирана или у какого-то другого гипотетического международного актора. Идея ПРО как системы, работающей на опережение, на упреждение еще не существующих угроз, для нас неприемлема.
Мы думаем, что надо идти от обратного, что мы доводим до сведения американской стороны постоянно. Сначала необходима совместная оценка угроз, изучение реальной ситуации, внимательнейший просмотр того, на каких стадиях потенциально ракетно-опасные факторы находятся и чем реально, с какого направления, кто может угрожать тем или иным территориям. Потом можно определяться по параметрам взаимодействия, как парировать эти угрозы.
Надо разобраться, от кого защищаться и каким способом. Мы работаем над тем, чтобы наши европейские и американские коллеги осознали, что начинать надо с совместной оценки угроз. Без этого просто не получится выработать оптимальные пути отражения таких угроз. Почему обязательно сразу браться, что называется на нашем дипломатическом жаргоне, за железки, за оружие? Есть другие пути, которые надо опробовать, а потом уже смотреть, какая архитектура ПРО возможна и нужна.
|